Однажды Homo sapiens licemerius запустил станцию в ад.

Не в метафорический. В настоящий.

Планета: Венера. Температура: 460°C. Давление: 90 атмосфер. Атмосфера: серная кислота, углекислый газ, вечные грозы.

И туда, через миллионы километров космической пустоты, с навигацией по звёздам и радиосигналом, задержка которого — минуты, он посадил аппарат… с компьютером мощностью 5 мегагерц.

Это слабее, чем у современной детской игрушки. Медленнее, чем у калькулятора. И при этом — он приземлился. Передал данные. И продержался 23 минуты в условиях, где свинец плавится, а камни — испаряются.

«Они не боялись трудностей. Они просто делали. Потому что надо.»

А теперь?

Сейчас H. s. licemerius имеет:

• Суперкомпьютеры с 100 тысячами ядер.
• Нейросети, которые пишут стихи и генерируют порно.
• Спутники, которые следят за каждым шагом.
• Ракеты, которые могут садиться сами.

Но высадиться на Луну — не могут.

Не потому что не умеют. Не потому что технологии не те. А потому что:

1. Нет смысла.
2. Нет врага.
3. Нет давления.
4. Нет кнута.

Они могут потратить триллион на криптовалюту, но не могут собрать команду, которая просто приземлится.

Тогда: "Надо" → "Сделаем"

В ту эпоху не было выбора. Был враг. Была гонка. Был страх: если не мы, то они.

И тогда:

• Учёные работали по 18 часов.
• Инженеры считали каждый винт.
• Компьютеры были слабыми — значит, надо было думать сильнее.

Технологии были примитивны. Но цель была ясна.

И вот результат: > Человечество, живущее в лачугах, с голодом и репрессиями, > послало робота в ад — и он сказал: «Я здесь. Я жив. Всё как описывали.»

Сейчас: "Можно" → "А зачем?"

Сейчас технологии — зашкаливают. Но мотивация — на нуле.

Нет врага. Нет страха. Нет цели. Есть только пиар, бюджеты и боязнь провала.

Поэтому:

• Запуск переносится на 2026, потом на 2028, потом на "когда-нибудь".
• Бюджет разворовывается по частям.
• Инженеры пишут отчёты, а не решают задачи.
• Компьютеры считают, сколько лайков получит трансляция посадки.

Технологии позволяют всё. Но никто не хочет делать.

«Раньше — не могли, но сделали. Сейчас — могут, но не делают.»

Почему?

Потому что:

✅ Тогда — была система, где за провал могли посадить. Сейчас — за провал дают премию и переводят в другое ведомство.

✅ Тогда — враг был снаружи. Сейчас — враг внутри: лень, коррупция, потребление.

✅ Тогда — цель была выше комфорта. Сейчас — комфорт — выше любой цели.

✅ Тогда — компьютер был слабый, зато мозг — сильный. Сейчас — компьютер сильный, а мозг… ну, ты понял.

А что с Илоном?

Он кричит: «Марс! Колонизация! Будущее!» А сам летает на курорты, снимает рекламу, торгует твитами.

Он может запустить ракету — и даже посадить. Но он не может собрать команду, которая будет работать, как в 1970-х. Потому что его команда — из тех, кто хочет быть на обложке, а не писать код ночью.

Технологии — есть. А вот дух — умер.

«Мы не стали слабее. Мы стали толще. И ленивее. И трусее.»

Когда снова полетим?

Только когда станет совсем плохо.

Когда:

• Земля начнёт гореть.
• Ресурсы иссякнут.
• И появится настоящий враг — не виртуальный, а реальный.

Тогда, может быть, кто-то вспомнит, что можно просто сделать.

Что не нужен суперкомпьютер, чтобы решить задачу. Нужна команда, которая не боится трудностей. Которая не ждёт премии. Которая знает: если не сделаем — проиграем.

А пока — будут конференции. Бюджеты. Презентации. И вечные "почти готово".

Финал

Человечество не потеряло технологии. Оно потеряло смысл.

У него есть 100 000 ядер. Но нет 5 мегагерц воли.

Оно может генерировать видео про котиков. Но не может посадить аппарат на Луну.

Потому что всё, что движет прогрессом, — это не мощность процессора, а давление реальности.

А сейчас реальность — мягкая. С Wi-Fi. С доставкой еды. И с иллюзией, что всё нормально.

Пока не станет хуже — ничего не изменится.

«Мы не летим к звёздам, потому что боимся вспомнить, кто мы есть на самом деле.»