Ты думаешь: «Ну хватит. Дальше — только вверх».

А судьба достаёт папку с надписью «Ты ещё не готов» и говорит: «Подожди, я тебе покажу “вниз”».

Был у меня знакомый — Вова. Слесарь. Семья. Двое детей. Ипотека, но «всё норм». В 38 получил повышение, купил сыну велосипед. Думал: «Ну вот, жизнь наладилась».

Через месяц — жена погибает в ДТП.

Через полгода — увольнение. Производство закрыли.

Через год — старший сын в токсикомании.

Через восемь месяцев — квартиру забирают за долги.

А потом — младший сын. 16 лет. Нашли в подвале. Мёртвый. Передоз.

Вова сидел на лавочке, держал его куртку и говорил: «Я думал, самое страшное — это когда жена умерла. А потом думал: “Теперь-то хуже не будет”. А потом стало. И ещё раз. И ещё. А теперь я сижу и думаю: а вдруг старший тоже…»

Он не договорил. Просто смотрел в асфальт. Как будто там была дверь. И он хотел её открыть.

Мы все — Вовы. Просто пока не на нашей остановке.

Мы живём в своих мирках. С утренним кофе. С планами. С иллюзией, что если «жить правильно» — с тобой ничего плохого не случится. Что страдания — для тех, кто «неправильно выбрал путь».

А на самом деле — нет «правильного пути». Есть случай. Есть удар. Есть цепочка «не повезло», которая начинается с пустяка: задержали на работе, не успел забрать сына, тот пошёл другой дорогой, встретил «друзей», попробовал «одну таблетку» — и через три года ты уже не можешь вспомнить, как пах детский шампунь.

Судьба — не монстр. Она — ирония. Она не кричит. Она просто открывает дверь и говорит: «А вот это ты ещё не видел. Добро пожаловать».

И ты стоишь. И думаешь: «Как? Почему я?»

А она: «Потому что ты — не исключение. Ты — человек».

Но при этом — люди живут. Не потому что сильные. А потому что привыкли. К боли. К пустоте. К тому, что утро — это не надежда, а просто ещё один день, который надо пережить.

Кто-то — с бутылкой. Кто-то — с таблетками. Кто-то — с работой, как с наркотиком: «Если буду бежать — не успею почувствовать». Кто-то — с верой. Кто-то — с кофе и этой статьёй.

А кто-то — просто сидит на лавочке. И держит куртку. И не плачет. Потому что слёз уже нет. Только тишина. И мысль: «А вдруг хуже?..»

Так что в следующий раз, когда тебе будет казаться, что «хуже быть не может» — не расслабляйся.

Это не конец. Это — середина.

А внизу — ещё три уровня.

Но и внизу — кто-то дышит.

И встаёт.

И снова включает чайник.

А потом приходит коуч и говорит: «Просто начни что-то делать»

И тут, как по заказу, в кадре появляется она.

В пастельном халате. На босу ногу. На фоне интерьера, где даже пыль стоит в правильных пропорциях.

Она смотрит в камеру с сочувствующим прищуром и говорит:

«Знаете, часто люди говорят: “Я не могу”. А я им отвечаю: “Вы не хотите. Потому что если бы хотели — уже делали бы. Начните с малого. Просто встаньте. Сделайте шаг. Мир меняется, когда вы меняетесь”».

А за кадром — её ассистентка, которая всю ночь писала этот текст, потому что «у меня депрессия, но я держусь ради миссии».

Или вот другой герой — ментор по счастью. В белой рубашке, без галстука (чтобы было «по-домашнему»), говорит:

«Вы не бедный. Вы — временно ограниченный ресурсами. А ограничения — это установки. Уберите установки — и ресурсы придут».

А в это время Вова сидит на лавочке и думает: «А если установка — это смерть сына? Как её убрать? Где кнопка “сброс”?»

Или вот жемчужина: «Хочешь изменить жизнь? Перестань быть жертвой. Жертвы не создают. Они ждут. А ты — создатель своей реальности».

Да, Вова. Ты не просто потерял жену, работу, дом и сына. Ты — не создал реальность, в которой этого не случилось. Вина — твоя. Мыслью не подумал. Энергией не притянул. Медитацией не отменил смерть.

А если ты не можешь встать — значит, ты не хочешь быть счастливым. Потому что счастливые встают. Даже если у них сгорел дом. Даже если их предали. Даже если дети мертвы. Потому что счастье — это выбор. А ты выбрал боль. Значит, ты — слабый. Или ленивый. Или просто не готов.

А между тем, коуч снимает ролик на iPhone Pro Max, в студии за 300 тысяч в месяц, с лайф-коучем, который помогает ему «держать уровень энергии», и говорит: «Я сам начинал с нуля. У меня не было денег. Но я верил. А вы — нет».

Он не упоминает, что «ноль» у него был — это квартира родителей в центре, стипендия и мамин друг, который дал первую стажировку. Но это же не важно. Главное — он сейчас в халате, а ты — на лавочке.

Так что да. Хуже быть не может? Ещё как может. Когда тебе говорят, что ты сам виноват в том, что живёшь.